Я знаю тех, кого избрал… (Ио. 13, 18) — сказано Им за минуту до предательства.

Цитата из текста: «Память о том, что действительно побудило Иуду предать Иисуса, заглохла уже в самих Евангелиях, а может быть, и раньше… Кажется, действительной причины Иудина предательства евангелисты не знают, не помнят или не хотят вспоминать, может быть, потому, что это слишком страшно, «соблазнительно» для них, или потому, что знают, что «говорить всего всем не должно» (Ориген). Только повторяют: «один из Двенадцати…», — каждый раз с новым, всё большим недоумением и ужасом».

Обратите внимание на слово «соблазнительно», можно предположить, что этот «соблазн» заползал в душу многим из окружения Христа. Достаточно вспомнить тройное предательство Петра и Павлово побивание камнями Стефана.

И далее у Мережковского: «Но если б мы могли заглянуть в то, что действительно было в этом предательстве, то, может быть, мы увидели бы в нём проблему зла, поставленную так, как больше нигде и никогда в человечестве. Камни в Иуду надо бы нам кидать осторожнее: слишком, увы, близко к нему всё человечество. Только в себя заглянув бесстрашно-глубоко, мы, быть может, увидим и узнаем Предателя».

IS, а что, Мережковский видит в поступке Иуды только зло?
А исполнение воли Иисуса, чтобы события развивались дальше?.. («Что задумал, делай скорее!» - кажется так было сказано.)
С одной стороны, Мережковский намекает на «действительную причину», но тогда человечество ближе не к Иуде (поступок которого в некотором смысле самопожертвование), а к Петру с его троекратным предательством, и ко всем апостолам (кроме Марии Магдалины), которые разбежались и впали в уныние.

P.S. Показывали как то интервью по ящику с представителем РПЦ. Он сказал, что для них эта публикация вообще ничего не меняет, главное, чтобы вера была, а все эти публикации от лукавого. А вот светское общество очень живо и с интересом обсуждало эту тему какое то время назад и в печати и на радио и в интернете. Вот так вот...

Что же касается Д.С. Мережковского, то мне думается, что, даже и намекнув на некую неоднозначность в подходе к этому вопросу, как человек совести (и с этической точки зрения) он очертил весьма чётко своё мнение на деяние Иуды:
«Кажется, прав Иоанн: что-то «знал от начала» Иисус об Иуде, - не то, конечно, что он предаст Его, а то, что может предать (курсив Мережковского), как никто, но и верен может быть, как никто. Если так, то, может быть, сам Иисус «захотел» Иуду, полюбил его потому, что почувствовал в нём величайшую возможность добра и зла, точку сопротивления наибольшую во всём Израиле – во всём человечестве. …

Все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь (Мк. 14, 27), -

«все предадите Меня».
Мог Иуда предать – и не предать: был свободен. … И как знать, не наступило бы царство Божие сейчас? Страшная тайна добра и зла в Иуде, человеке и человечестве, - тайна бесконечной любви – свободы во Христе».
Это из глубин мысли философа.
А на поверхности фактов:
«Тайна Иуды – тайна всего Иудейства: верность Ягве – измена Мессии, Возлюбленному, - «Соблазнителю», «Обманщику», mesith, как назовёт Иисуса Талмуд, вечная книга Иуды-племени — «Вечного Жида» во всемирной истории. Всё ещё жив для Иудейства и разумен нелепый вопрос: «Кто кого предал, Иуда – Христа или Христос – Иуду?»»

Добавлено (2006-10-20, 4:20 Pm)
---------------------------------------------
Пока все отмалчиваются, поговорю сама с собой…
По достаточно убедительному мнению Борхеса (убедительному, во всяком случае, для меня, т.к. незадолго до обнаружения этой мысли я сама подумала примерно о том же):
«... поступок Иуды был излишним [...] Для опознания Учителя, который ежедневно проповедовал в синагоге и совершал чудеса при тысячном стечении народа, не требовалось предательства кого-либо из Апостолов».

А вот то, что он пишет дальше, прекрывшись Рунебергом (и то, что мне в голову не пришло), уже интересней:
«…истинным же мотивом действий Иуды является гипертрофированный, почти безграничный аскетизм. Аскет, ради вящей славы Божией оскверняет и умерщвляет плоть; Иуда сделал то же со своим духом. Он отрекся от чести, от добра, от покоя, от Царства Небесного, как другие, менее героические, отрекаются от наслаждения». Кончно, это как одна из обсуждаемых версий.
Что думаете об этом?

А вот, например, какие вопросы возникают (и не без основания) у некоторых современных исследователей (К. Еськов «Евангелие от Афрания»):

1. Арест Христа в любой момент можно было осуществить днем на улицах
Иерусалима; количество его сторонников было весьма невелико, и воспрепятствовать храмовой страже они, конечно, не могли. Напомню, что с
арестом несравненно более популярного Иоанна Крестителя никаких особых
проблем у властей не возникло.
Зачем же было вечером выпускать галилеян из города в лесистые окрестности Иерусалима, где контролировать их передвижения и при дневном-то свете было бы непросто? Иными словами: что именно выигрывали иудейские власти, неимоверно усложняя процедуру ареста и перенося его на глубокую ночь, в глухое уединенное место?

2. Поведение Иуды при аресте кажется абсолютно иррациональным. Его
задачей было привести на место (действительно неизвестное никому в
Иерусалиме) группу захвата, с чем он успешно справился. После этого любой
нормальный предатель постарался бы отойти поглубже в тень (и в переносном,
и в прямом смысле), а не лез бы на просцениум, демонстрируя всем и каждому
свои исключительные заслуги. Ну какая, скажите, была надобность в
публичном, театральном опознании Христа? За дни, что тот проповедовал в
Иерусалиме, его, без сомнения, в лучшем виде "срисовали" сотрудники
иудейской тайной полиции, без участия которых арест, конечно же, не
обошелся. И - в этой связи: зачем Иуде понадобилось изображать из себя
командира группы захвата ("Об Иуде бывшем вождем тех, что взяли Иисуса" -
Деян 1:16), каковым он в действительности, конечно же, не был?